![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Чтение монографии Долбилова Русский край, чужая вера. Этноконфессиональная политика империи в Литве и Белоруссии при Александре II приносит все новые интересные сюжеты, к тому же перекликающиеся с любимым детским чтением - трилогией Бруштейн.
Как мы помним, в "Дороге уходит в даль" мать-католичка едва не доводит до смерти больную дочь, потащив ее в дождь к иконе Остробрамской а Божией Матери. Заодно Бруштейн подробно рассказывает об иконе и ее культе: ( Read more... ).
Поскольку все так и было, для русской администрации, после Январского восстания стремившейся минимизировать польское и католическое влияние в крае, икона была как кость в горле - как как красноречивый знак мощного католического и католического присутствия, к тому же притягивавший множество православных. Как возмущенно писал один чиновник,
Ныне же происходят не только всенародные, уличные различных сортов молебствия, но и самые литургии с музыкою, пением, бубнами и барабанами! Таким образом, угнетенная, по показаниям Папы, католическая религия в России пользуется на улице такими представлениями, каких не имеет даже господствующая, загораживая при этом на главной улице не только проезд, но даже и проход, всенародно воспевая и прося помощи у Матки Боской для «Свентой Справы»
Замечательна уверенность поляков… что ни икона, ни этот костел никогда и никто не осмелится тронуть у поляков, что и составляет главную их надежду на торжество когда-нибудь «Свентой Справы», явно находящейся под покровительством Матки Боской… Мне кажется, что ради уже одного этого политического значения следовало бы приняться за этот вопрос серьезно и так или иначе покончить с чудотворною иконою, поддерживающею надежды поляков в будущем.
О том, как именно следует покончить, имелось несколько идей. Один из чиновников, к примеру, предлагал в 1866 году перенести икону в какой-либо православный храм, а «Острые Ворота, как памятник преобладания здесь латинства», сровнять с землей.
План этот был вполне реальным. Незадолго до этого власти, без малейших документальных, объявили "исконно православной" и "присвоенной католиками" чудотворную икону Девы Марии с Младенцем Иисусом, находившаяся в богатом костеле в селении Белыничи. В результате костел у католиков отобрали, и переделали в православную церковь. Однако если в Белынычах русификаторы, по крайней мере, могли сослаться на то, что икона написана по восточным канонам, здесь это было очевидно не так. Поэтому в Вильно на подобный шаг все-таки не решились.
Другое решение предлагало своего рода компромисс: объявить икону достоянием обеих конфессий и поместить ее для почитания верующими в особую часовню, по аналогии с храмом Гроба Господня в Иерусалиме. Однако от этого экуменического проекта тоже отказались, как пишет Долбилов - понимая, что "в глазах католиков придание иконе статуса биконфессиональной реликвии было бы равносильно осквернению святыни" - с непредсказуемыми последствиями.
И наконец, самое радикальное решение предложил, как водится, человек военный: ( Read more... )
Как мы помним, в "Дороге уходит в даль" мать-католичка едва не доводит до смерти больную дочь, потащив ее в дождь к иконе Остробрамской а Божией Матери. Заодно Бруштейн подробно рассказывает об иконе и ее культе: ( Read more... ).
Поскольку все так и было, для русской администрации, после Январского восстания стремившейся минимизировать польское и католическое влияние в крае, икона была как кость в горле - как как красноречивый знак мощного католического и католического присутствия, к тому же притягивавший множество православных. Как возмущенно писал один чиновник,
Ныне же происходят не только всенародные, уличные различных сортов молебствия, но и самые литургии с музыкою, пением, бубнами и барабанами! Таким образом, угнетенная, по показаниям Папы, католическая религия в России пользуется на улице такими представлениями, каких не имеет даже господствующая, загораживая при этом на главной улице не только проезд, но даже и проход, всенародно воспевая и прося помощи у Матки Боской для «Свентой Справы»
Замечательна уверенность поляков… что ни икона, ни этот костел никогда и никто не осмелится тронуть у поляков, что и составляет главную их надежду на торжество когда-нибудь «Свентой Справы», явно находящейся под покровительством Матки Боской… Мне кажется, что ради уже одного этого политического значения следовало бы приняться за этот вопрос серьезно и так или иначе покончить с чудотворною иконою, поддерживающею надежды поляков в будущем.
О том, как именно следует покончить, имелось несколько идей. Один из чиновников, к примеру, предлагал в 1866 году перенести икону в какой-либо православный храм, а «Острые Ворота, как памятник преобладания здесь латинства», сровнять с землей.
План этот был вполне реальным. Незадолго до этого власти, без малейших документальных, объявили "исконно православной" и "присвоенной католиками" чудотворную икону Девы Марии с Младенцем Иисусом, находившаяся в богатом костеле в селении Белыничи. В результате костел у католиков отобрали, и переделали в православную церковь. Однако если в Белынычах русификаторы, по крайней мере, могли сослаться на то, что икона написана по восточным канонам, здесь это было очевидно не так. Поэтому в Вильно на подобный шаг все-таки не решились.
Другое решение предлагало своего рода компромисс: объявить икону достоянием обеих конфессий и поместить ее для почитания верующими в особую часовню, по аналогии с храмом Гроба Господня в Иерусалиме. Однако от этого экуменического проекта тоже отказались, как пишет Долбилов - понимая, что "в глазах католиков придание иконе статуса биконфессиональной реликвии было бы равносильно осквернению святыни" - с непредсказуемыми последствиями.
И наконец, самое радикальное решение предложил, как водится, человек военный: ( Read more... )
