![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Пару лет назад аз, многогрешный, написал рецезнзию на ЖЗЛ-овскую книжку Довлатов Валерия Попова, ограничившись тогда лишь самым поверхносным знакомством с текстом. Так вот, недавно я таки решил отдать долги и прочитать этот опус in toto.
Если вкратце, книжка оказалась небезынтересной и даже недурно написаной. Но вот название, как выяснилось, совершенно несоответствующим содержанию. Поскольку от трети до половины каждой главы почтенный биограф писал не о Довлатове, а о себе любимом: какой он был весь из себя прекрасный и талантливый; как умел добиваться официального издания своих опусов (а вот Довлатов - тот не умел, не умел); как умел попасть в правильную тусовку ("светское общество"), чтобы и при советской власти жрать от пуза, и в самых лучших ресторациях... Была, пожалуй, только одна тема, способная отвлечь аФФтора от восхищения собой, любимым - поливание грязью первой жены Довлатова. Попов в этом столь последователен и неутомим, что невольно возникает вопрос, не был ли господин литератор оскорблен бездействием или даже действием.
В какой-то момент поповское самолюбование достигает таких масштабов, что перестает раздражать, и начинает вызывать улыбку. Вот, к примеру, цитируется письмо довлатова одной давней знакомой:
Эра! При всем моем уважении к Марамзину, Голявкину, О. Григорьеву и особенно — к В. Попову, я для детей писать не умею и не буду. Не мое это дело. Спасибо за хлопоты.
А вот разговор, якобы состоявшийся у него в Америке с Петром Вайлем:
Когда мы с Генисом тут болтались, голодные и безработные, — сказал Петя, — то лишь цитатами из Попова и кормились!
Апофеозом же стало следующее воспоминание о той же американской поездке:
Помню, я долго читал рассказ, и особенно меня раздражала роскошная молодая пара в заднем ряду. «Эти-то зачем пришли? Ничего интереснее в Нью-Йорке не нашлось?» После выступления он и она подошли ко мне и скромно сказали, что когда уезжали из Харькова, то из всех книг (вес багажа был ограничен) взяли только мои.
В общем, по прочтению книги возник у меня вопрос к коллективному разу: кто-нибудь из вас с творчеством этого Попова знаком? Что-нибудь оно из себя представляет. Помнится, какие-то его тексты в перестроечные годы попадались, но решительно никаких следов в памяти не оставили - не уверен даже, что хоть один из них дочитал до конца. Но может, то была ошибка молодости?
Если вкратце, книжка оказалась небезынтересной и даже недурно написаной. Но вот название, как выяснилось, совершенно несоответствующим содержанию. Поскольку от трети до половины каждой главы почтенный биограф писал не о Довлатове, а о себе любимом: какой он был весь из себя прекрасный и талантливый; как умел добиваться официального издания своих опусов (а вот Довлатов - тот не умел, не умел); как умел попасть в правильную тусовку ("светское общество"), чтобы и при советской власти жрать от пуза, и в самых лучших ресторациях... Была, пожалуй, только одна тема, способная отвлечь аФФтора от восхищения собой, любимым - поливание грязью первой жены Довлатова. Попов в этом столь последователен и неутомим, что невольно возникает вопрос, не был ли господин литератор оскорблен бездействием или даже действием.
В какой-то момент поповское самолюбование достигает таких масштабов, что перестает раздражать, и начинает вызывать улыбку. Вот, к примеру, цитируется письмо довлатова одной давней знакомой:
Эра! При всем моем уважении к Марамзину, Голявкину, О. Григорьеву и особенно — к В. Попову, я для детей писать не умею и не буду. Не мое это дело. Спасибо за хлопоты.
А вот разговор, якобы состоявшийся у него в Америке с Петром Вайлем:
Когда мы с Генисом тут болтались, голодные и безработные, — сказал Петя, — то лишь цитатами из Попова и кормились!
Апофеозом же стало следующее воспоминание о той же американской поездке:
Помню, я долго читал рассказ, и особенно меня раздражала роскошная молодая пара в заднем ряду. «Эти-то зачем пришли? Ничего интереснее в Нью-Йорке не нашлось?» После выступления он и она подошли ко мне и скромно сказали, что когда уезжали из Харькова, то из всех книг (вес багажа был ограничен) взяли только мои.
В общем, по прочтению книги возник у меня вопрос к коллективному разу: кто-нибудь из вас с творчеством этого Попова знаком? Что-нибудь оно из себя представляет. Помнится, какие-то его тексты в перестроечные годы попадались, но решительно никаких следов в памяти не оставили - не уверен даже, что хоть один из них дочитал до конца. Но может, то была ошибка молодости?
